Интервью Мэйси Уильямс (Арья Старк) для сетевого издания The Pool

The Pool: Издевательства в сети, это кажется то, что ты принимаешь близко к сердцу, корректно будет так выразиться?

MW: Ну, не настолько принимаю близко к сердцу, но есть что-то, что я знаю, и то, что, возможно, кто-то из старшего поколения не знает. Люди критикуют социальные сети, они критикуют интернет и технологии, но это то, что у нас есть. Темы (поднимаемые в фильме iBoy) достаточно серьезны – интернет это не то место, которое можно недооценивать и это очень могущественная сила. Это то, что мне нравится у Netflix, они достаточно смелы, чтобы показывать насилие уличных банд, и они также смелы, чтобы показывать изнасилование как оно есть, потому что это то, что происходит постоянно, и что требует нашего обсуждения.

TP: Я думаю это очень интересно, что ты сказала о поколениях. Потому что меня впечатляет, что родители усиленно хотят разобраться, как управлять смартфонами своих детей, и что они должны им разрешить с ними делать.

MW: Я не знаю почему мобильники воспринимаются как что-то плохое. Я не понимаю, откуда пошло, когда люди говорят “О, мы забудем, как читать или писать”. Нет, не забудем! Не важно, о чем речь, люди всегда будут бояться изменений, бояться новых вещей, которых они не знают - это всегда происходило раньше, и всегда будет происходить. Думаю, технологии – это просто новая тема, которую можно “хейтить”.

TP: И все же, я понимаю, почему родители пугаются, когда думают о травле в интернете, и своей не способности помочь – они чувствуют себя исключенными из этого, не так ли?

MW: Да, как я сказала, интернет – это не то, что нужно вычистить, как будто это ужасное место, потому что это не так, но он может таким стать. Поэтому важно уметь распознавать сигналы и признаки проблем, возникающих онлайн, и соответственно реагировать на них. Я всегда была за интернет и за технологии, потому что глупо думать, что это может повредить нам. Это может повредить, но только если не будет восприниматься с должным вниманием.

TP: Ты активный пользователь социальных сетей?

MW: Да. Для меня это то, что все мои друзья используют для общения и то, что я использую для общения с людьми во всех концах мира и для общения со своей семьей. Поэтому я могу улететь в Америку, и моя мама может видеть все, что я делаю онлайн.

TP: Если так, то это типично для 19-летних.

MW: Да, просто так случилось, что у меня гораздо больше фолловеров, чем у большинства моих друзей, но я не могу сказать, что я использую его по другому, или рассматриваю его по другому. У меня также есть мнения по разным вопросам, и я также высказываю точки зрения, с которыми люди не соглашаются.

TP: Да, но это должно напрягать, если ты известный. Потому что если ты говоришь что-либо спорное, то это может стать онлайн новостями несколькими часами позже.

MW: Абсолютно точно, и это решение, которое ты принимаешь. Ты думаешь: хочу ли я высказывать мнение обо всем, и думаешь: а стоит ли оно того? Стоит ли это той отрицательной реакции, которую я, возможно, получу в результате? На самом ли деле это то, что стоит моего времени и, возможно, моих эмоций?

TP: Значит в этом ты толстокожая?

MW: Нет, я не сказала бы, что я толстокожая, но иногда я думаю, что есть что-то более важное, чем мои чувства. Если есть что-то, в чем я уверена, что я должна отстаивать это – я делаю много работы для проекта по защите дельфинов, и много людей спорит, что в мире есть много голодающих и умирающих, почему бороться за дельфинов? Ты можешь сидеть и постепенно угасать на заднем плане и не отстаивать чего-либо, или ты можешь пытаться и использовать эту платформу. И я чувствую, что это то, что я должна делать.

TP: Твой персонаж в iBoy подвергается жестокому изнасилованию. Сейчас много обсуждается то, что изнасилование используется как двигатель для сюжета, и как изнасилование показывается на ТВ, и мне интересно, что ты думаешь об этом.

MW: Я думаю изнасилование – это то, что определенно все еще рассматривается как табу, и мне не нравится, что оно используется как завязка для сюжета. Долгое время они (создатели iBoy) не собирались использовать изнасилование в фильме, потому что это было бы слишком тяжело для аудитории, и могло бы привести к потере зрителей, и это просто ужасно. Это как что-то, о чем мы не можем говорить, настолько это будоражит всех, но это то, что происходит каждый день, вчера и сегодня. Да, ОК, это использовалось как завязка сюжета, я вижу этот аргумент, но на самом деле, я думаю, это проливает свет на предмет, о котором люди не говорят, и не слышат достаточно, и не беспокоятся о котором достаточно. Для меня, вот почему получилось отлично, что Netflix приняли участие, потому что они не побоялись назвать изнасилование своим именем и дать Люси ее третий акт, которого она заслуживала, и это была одна из главных причин, что привлекло меня к роли. В третьем акте она противостоит своим обидчикам.

TP: Это месть.

MW: Даже не месть, но просто то, что она должна сказать насчет всего этого. Наступает определенный момент, когда она примиряется с тем, что произошло и это что-то, что никто на самом деле – это то, что и я никогда не видела достаточно, и я не могу чувствовать. Кто-то способен прийти к своему собственному решению после настолько разрушительного насилия. Я думаю, это заслуживает хотя бы называться изнасилованием, хотя многие люди даже не хотят использовать слово “изнасилование”.

TP: Когда ты увидела сценарий, ты читала его со всеми своими принципами, пониманием феминизма, оглядываясь на них?

MW: Да, особенно сцены с iBoy и с Люси – первой версией сценария, которую я прочла, я не была так убеждена, как версией, по которой был снят фильм. В сценарий было внесено много изменений, был переписан третий акт, и я, в конечном счете, стала гораздо более удовлетворена окончанием ее истории.

TP: Ты когда-нибудь думала о том чтобы писать сценарии, или о режиссуре, или ты преданна только актерской игре?

MW: Я люблю работу актера и всегда буду получать удовольствие от нее, но я также всегда задумывалась о режиссуре. Не о писательстве, я не могу написать историю, но мне кажется, я могу взять историю и изобразить ее на экране.

TP: Нам определенно нужно больше женщин режиссеров, поэтому…

MW: Да, нам нужно больше женщин режиссеров, чтобы дать им шанс. Сейчас их нет.

TP: Это очень хорошая точка зрения.

MW: Мне повезло поработать с тремя очень рано в моей карьере. Carol Morley в The Falling, потом Nour Wazzi, с ней я работала в корометражке Up On The Roof и сейчас я в переговорах о работе с Vicky Jewson.

TP: С тобой кажется хорошо работать на съемках, ты была бы хорошим режиссером.

MW: (смеется)

TP: Мне кажется, ты выросла на съемках фильмов, так?

MW: Да, и я всегда любила прослушивания и все, что относится к производству фильмов. Я просто люблю наблюдать за людьми и думать, как ты будешь изображать это, используя свой подход к съемкам? Какие камеры использовать, какие углы съемки использовать, как ты будешь снимать то, что происходит в этой сцене? Это то, что я всегда любила наблюдать и то, к чему у меня, как мне кажется, есть понимание.

TP: Ну, если у нас будет больше женщин режиссеров, значит у нас будет больше рассказанных женских историй.

MW: Да, так и есть, первое о чем я думаю, это - я буду снимать то, что я знаю, и я знаю как быть женщиной.

Источник:https://www.the-pool.com/