ПОЛОТЕНЧИК. Дневники.

Часть вторая – печально-трагическая

(по мотивам «Дневников рубашки Дэймона» Addy-Ian Galata Murray)

ПРИКЛЮЧЕНИЯ В МОТЕЛЕ

…на чём мы там с вами расстались? Эх… Печаль, печаль… А, вспомнила! На том, что продолжение следует. Ну конечно же – следует, иначе как мне ещё не сойти с ума здесь, в жутком одиночестве, в темноте и в пыли, и еще в чём-то мерзком и липком, в запертой комнате далекого мотеля… Это, похоже, единственное спасение, чтобы не сойти с ума – вспоминать, бубнеть себе под нос утешительные истории, и надеяться, что всё это кто-то когда-то прочитает…

Вы помните, конечно, как я восторженно рассказывала вам о лучшем дне моей жизни! Как меня выбрал сам Дэймон, как мы поехали с ним на опасную антивампирскую операцию по спасению блондинки, и как я летала!..

Но полёт мой длился недолго((((((( Все мы – участники драмы в мотеле – свалились замертво на пол, и забытье надолго укутало нас своим тёмным пленом… Очнулись мы все вместе: Стэфан тяжело сопел и ворочал головой, блондинка мучительно пыталась разлепить веки, а я силилась понять, что со мной произошло и чем это я так придавлена. Почти нечем дышать… Фу, да это же я лежу под всей тяжестью блондинки! Хорошо еще, что она стройная – а то раздавила бы меня своей попой! Жуть, и кто же меня сюда запроторил, а? Кто же мог быть таким безжалостным к моим многострадальным ниточкам? Кто… О, нет! Да это же сам Дэймон! Точно, вспоминаю, словно сквозь сон, как он вытаскивал деревянные пули из своих горе-друзей, устраивал им жуткое, но полезное для дела кровопускание, а потом укладывал поудобнее и брата, и блондинку, и вот тут он вспомнил про меня… (Справедливости ради нужно отметить, что он весьма аккуратно обходился – как с блондинкой, так и со мной… Ну, вы понимаете – моё воспалённое сознание сейчас пытается найти хоть что-то приятное во всей этой ситуации, а Дэймон – это всегда приятно)…

Так, ну это не дело! Надо что-то решать, иначе меня тут совсем раздавят, – думала я, – А где же мой напарник, второй жёлтый полотенчик? Жаль, не видать его нигде, да ещё и левый глаз мне закрывает нога блондинки… Неужели, он погиб в этой кровавой мясорубке? Славно мы с ним потрудились, да будет земля ему махровым пухом… Но не время раскисать! Вот и вампиры вроде зашевелились. Обсуждают подробности своей поимки. Ха-ха, Стэфан так старательно играет свою роль – но даже я уже давно догадалась бы, что его чувства не отключены! Не умеет он врать, особенно дамам))))) Фух, вроде полегче мне стало – вампиры встали с трудом, медленно ходят по комнате, вяло переговариваются, решетки на окнах проверяют, поднимают разбросанные вещи… ой-ой-ой, куда  вы меня, кудааааааа?!...

Вот так я и оказалась в темной сырой комнате, наверное в душевой, или в чулане, или даже в корзине (ну в такой, знаете, высокой, для грязного белья, которая тоже немножко похожа на комнату – по крайней мере для маленькой меня), стены вроде бы близко, но ничего не видно, вокруг темнота… Пролежала я так несколько дней. Слышала, как приходили посетители – Елена, Дэймон, вроде бы Аларик даже заглядывал, все они что-то трогательное, а иногда и язвительное, говорили блондинке. Потом запахло горелым… А потом блондинка долго препиралась со Стэфаном, и он даже начал повышать голос, и я наконец-то услышала, как ее зовут – точно, Кэролайн! И пока я радовалась хоть какому-то событию в своём тёмном мирке, всё вдруг резко изменилось – Кэролайн рыдала, а потом извинялась, а потом все ушли… Вот так я и осталась одна-одинёшенька…

…прошёл еще день, потом два, потом три, потом я утратила им счёт… На меня периодически нападали приступы клаустрофобии, затем они сменялись жуткой паникой и боязнью темноты, потом я понимала, что дни мои сочтены и впадала в глубокую депрессию, а иногда в мою махровую душу закрадывалась надежда, что вот скоро, совсем скоро придут горничные, начнут убирать тут всё, и найдут меня – и отнесут в прачечную, спасут меня, постирают, погладят, вернут к нормальной жизни… Но и такие мысли меня в итоге удручали – ведь тогда я останусь навсегда здесь, в этом забытом всеми мотеле, и никогда в жизни больше не увижу своего любимого хозяина – своего дорогого Дэймона!

…но дни шли, а ничего не менялось – дверь арендованного Дэймоном номера никто не открывал, как будто мотель совсем прекратил работу… Я стала готовиться к худшему – провести всю жизнь, до истления своей последней ниточки, здесь, в одиночестве. И чтобы не сойти с ума – я начала рассказывать самой себе,  или может быть вам, всю эту трагическую историю… А может, это были и не дни, а всего лишь часы, но мне казалось, что прошло очень и очень много времени, прежде чем случилось что-то неожиданное. Не имея ни малейшей возможности вырваться из замкнутого круга своих печальных размышлений, я как раз находилась где-то между клаустрофобией и горничными, когда мне вдруг послышалось, что в глубине моей беззвучной темницы возник слабый шорох. Мои ворсинки встали дыбом от страха и неожиданности, но я тут же посмеялась над собой: «Полотенчик, да ты же просто сошла с ума! Тут никого нет и быть не может! Твоё больное махровое сознание шутит над тобой, и крыша твоя хлопчатобумажная поехала от одиночества!» Но шорох тут же повторился, убеждая меня, что это не так. Я изо всех сил вглядывалась в темноту, прислушивалась и даже попыталась протянуть свою правую бахрому навстречу неизвестному (ну, бахрома – она по краешку у нас находится и заменяет руки, и особенно повезло тем полотенчикам, у кого вместо бахромы – кисточки, они очень похожи на пальчики, и самые одаренные полотенчики могут так виртуозно ими пользоваться, что даже становятся неплохими пианистами, или того круче – удивительными гитаристами, певцами и даже дизайнерами!). И – о, чудо – моя бахрома наткнулась в темноте на что-то такое же мягкое, пушистое и родное – я почувствовала такую же бахрому, неуверенно двигающуюся мне навстречу. Боже мой, да это же мой друг – полотенчик, с которым мы вместе поехали на приключения с Дэймоном, и которого я считала погибшим на поле боя! Мы обнялись, как родные, хотя (напоминаю) мы с ним даже не родственники – просто случайно совпали по цвету и так же случайно попали на службу в один сальваторовский шкаф. Как же я обрадовалась – и тому, что он был жив, и тому, что теперь я не в одиночестве буду мучиться в этом тёмном плену!

Мы пообнимались, всплакнули от сентиментальности и трагичности момента, а потом полотенчик рассказал мне столько интересного! Ведь он много чего успел услышать, прежде чем был ранен и выброшен в ту же тёмную комнату, где я провела последнее время. Из-за ранения он долго не мог даже пошевелиться, не то что подать голос или продвинуться ко мне. Так как делать нам было нечего – мы всё время проводили за разговорами. Оказывается, Кэролайн всё-таки заставили включить свою человечность, но перед этим она сожгла последнее письмо своей умершей мамы, и в придачу чуть не убила Стэфана, которого она, между прочим, любит (ну, по крайней мере, так считает полотенчик, а я, честно говоря, не верю в такое. Вот я люблю Дэймона – разве могла бы я его почти убить?! Нет, не понимаю…) В итоге блондинка в полном раздрае покинула номер мотеля, и неизвестно, чем это всё закончилось…

Иногда полотенчик рассказывал мне интересные истории из своей жизни – оказалось, что он значительно старше меня и много повидал на своём веку. И купили его, как выяснилось, даже не в Ашане – когда его произвели из качественного турецкого сырья и привезли на продажу, полотенца такого уровня продавались только в специальных магазинах домашнего текстиля. Ах, какими увлекательными были его истории! Оказывается, у него была любовь всей жизни – она была очень красивая, пушистая, страстного бордового цвета… Но, к сожалению, она бросила его пару лет назад, решив строить карьеру в шоу-бизнесе. Они, конечно же, сильно поругались при расставании, и он даже не знает, как она покинула дом братьев Сальваторе и где она сейчас…

Еще полотенчик высказывал мудрые мысли насчёт того, почему к нам никто не приходит. Например, он предполагал, что Дэймон мог внушить всем горничным и администраторам мотеля, что этого номера как бы не существует – чтобы они не заходили сюда, пока здесь находятся вампиры, а потом просто забыл снять внушение... Или еще вариант – в нашем жутком и полном загадок Мистик-Фоллсе появилась какая-нибудь новая загадочная раса сверхъестественных существ, и они уничтожили всё живое в городе, и только наш храбрый хозяин Дэймон (ну и может быть смелый Мэтт) продолжает бороться со злом… На мои вопросы, какие еще новые сверхъестественные существа могут быть и откуда им взяться, ведь мы уже знаем их абсолютно всех (вампиры, оборотни, гибриды, двойники, призраки, странники – я никого не забыла?), полотенчик философски отвечал, что они могут, например, возникнуть от генетического смешения уже известных рас. «Вот откуда, – спрашивал он у меня, – взялись гибриды?  Были отдельно вампиры и отдельно оборотни, а потом кто-то с кем-то вступил в случайную связь – и родился гибрид, также может быть с призраками и вампирами, или с ведьмами и вампи…» Но я перебивала его своим громким смехом: ну как у вампира может кто-нибудь родиться? А полотенчик лишь загадочно улыбался – то ли действительно знал что-то такое пикантное (ходили же слухи про Клауса!), то ли просто пытался меня хоть чем-то развлечь, пока бесконечной чередой проходили наши одинаковые тёмные дни…

 Но самые любимые мои истории были связаны с Дэймоном. Полотенчик много повидал в комнате (и особенно в ванной) у нашего красавца! Тут был и смешные курьезные ситуации, и страстные любовные романы, и даже грустные и трагические моменты, от которых я плакала, утирая слёзы краешком бахромы… Я когда-нибудь все их запишу и перескажу вам, вы просто не сможете оторваться, читая эти захватывающие приключения! А давайте я вам прямо сейчас расскажу! Мою самую любимую! Слушайте! Однажды Дэймон принимал ванну с пеной и в этот момент…

Щёлк! – повернулся ключ в замке… Клац! – открылась дверь… Цок-цок-цок! – застучали шпильки по полу… Ох! – раздался сдавленный вздох полотенчика, а я просто потеряла дар речи… Кто-то пришёл в номер мотеля, и этот кто-то был девушкой на каблуках, с лёгкой и уверенной походкой, и этот кто-то начал убирать в комнате! Угадайте с трёх раз, кто же это?

Вампир, у которого главным пунктиком является контроль, кто всегда привык всё планировать и контролировать, но вдруг сорвался из-за большой трагедии в семье… Только такой вампир готов вернуться в этот заброшенный мотель (пусть и по прошествии многих дней, когда сожаления и рефлексии немного утихли), и словно чтобы загладить свою вину – чистить, драить, мыть… А еще – собрать аккуратно вещи, вымести осколки разбитого хрустального ангелочка и поставить на его место заранее купленного такого же, упаковать и забрать с собой простыни, пострадавшие от кровопускания, аккуратно поднять с холодного кафельного пола ванной два грязных, пыльных полотенца и вместе с другими вещами, которые принадлежат мотелю – халатами, покрывалами – отнести их в подсобку мотеля и сдать в прачечную.

И когда добрые тётечки в прачечной всё перестирали, погладили, заштопали рваные раны героического полотенчика и попытались сдать администратору все вещи по описи того самого злосчастного номера – оказалось, что два жёлтеньких полотенца явно лишние, и администратор вернул их спускающейся по ступенькам блондинке на высоких каблуках и с довольно большой сумкой: «Это, наверное, Ваше…» Кэролайн удивлённо повернула голову в сторону (ну, вы знаете – это у неё такой фирменный жест, и при этом она делает такой распахнутый взгляд... А ещё у неё есть слово-паразит…) «Seriously? А, ну да… Спасибо!»

Так мы вернулись домой.

Мы теперь настоящие герои! Я теперь знаменитость, а полотенчик теперь – Полотенчик! В нашем доме (ну, в смысле – в шкафу Дэймона, вы поняли) мы теперь самые уважаемые полотенца, а наша история о подвигах с Дэймоном и после – она стала местной полотеничной легендой. Я уже подумываю о том, чтобы опубликовать свои истории (может, это у меня уже звёздная болезнь или это лавры чёрной рубашки не дают мне покоя…), ну или как минимум – рассказать их вам. Особенно ту, про Дэймона в ванне с пеной!